Захватив Молдавию, немецко-румынские оккупанты ликвидировали советские органы власти и управления, общественные организации, сформировали свои органы власти.
Северные районы правобережной Молдавии вместе с Черновицкой областью были включены в состав губернаторства Буковина с центром в Черновцах.
Остальные районы правобережья, в том числе г. Бендеры, Измаильская область Украины вошли в губернаторство Бессарабия с центром в Кишинёве.
Все левобережные районы республики, а также Одесская область, южные районы Винницкой и западные районы Николаевской областей были включены в состав губернаторства «Транснистрия» («Заднестровье»).
Договорённости Гитлера и Антонеску были зафиксированы 30 августа 1941 г. в Бендерах в соглашении Хауф – Тэтэряну, в нём были оговорены права и функции сторон на оккупированной территории между Днестром и Бугом. В этом документе Германия чётко определила, что установление румынского оккупационного управления здесь совсем не значит, что эта территория становится частью Румынии. Германия сохраняла в Транснистрии своё верховное право, распоряжалась важнейшими объектами – железными дорогами, аэродромами, морскими портами, включая Одесский. Чтобы избежать двоякого толкования, в специальной статье оговаривалось, что границей Румынии остаётся линия Днестра. Транснистрия объявлялась территорией, находящейся во временной «администрации и экономической эксплуатации» Румынии.
Центром губернаторства вначале был объявлен Тирасполь – до 17 октября 1941 г., после захвата Одессы центр был перенесен туда.
Граница Транснистрии проходила: на юге по побережью Чёрного моря между устьями рек Днестр и Южный Буг, на западе — по реке Днестр от устья до впадения в Днестр левого притока речки Лядова, – на востоке — по реке Южный Буг от устья до впадения в Южный Буг правого притока речки Ров, на севере — по речкам Лядова и Ров до их истоков в Барском районе Винницкой области.
Контакты между населением правого и левого берегов Днестра, т.е. между Бессарабией и Транснистрией, были запрещены и строго карались. Вдоль рек стояли румынские и немецкие пограничные пикеты. Жителей левобережных районов Днестра при самовольном переходе на правый берег, карали тюремным заключением на срок от одного до двух лет и подвергали денежному штрафу. Исследователи отмечают, что во всех стенограммах румынского правительства того времени, в которых затрагивался вопрос Транснистрии, следовало, что эта губерния была оккупированной временно, полностью отделенной от Румынского Королевства, с собственными границами, пропускными пунктами и таможнями.
Особенно сложной была ситуация осенью 1941 года в Бендерах – Верховная Ставка Румынского командования осенью 1941 г. была перенесена именно сюда. Был усилен полицейский режим, город … буквально наводнён солдатами немецких и румынских войск, тайными агентами гестапо и сигуранцы.
На все руководящие посты в аппарате образованных губернаторств были назначены выходцы из Румынии, главным образом представители румынской военщины, возглавлявшие администрации уездов (жудецев), районов и городов. Особые военно-полевые суды вместе с армией, жандармерией, полицией и сигуранцей (тайной полицией, снискавшей печальную известность своим образом действий), органы «специальной службы информации» (ССИ) – секретной полиции, непосредственно подчинявшейся И. Антонеску. В ряде городов действовали комендатуры и другие органы вермахта, своих представителей имели гестапо, СС и др.
Оккупантами был установлен режим произвола, террора, насилия, бесправия и принудительного труда. Запрещались собрания, хождение группами, комментирование известий с фронта и обсуждение мероприятий властей, вводилась система заложников.
Стены зданий и заборы в сёлах и городах пестрели приказами и указами фашистского командования, регламентировавшими жизнь местного населения. Обычно они заканчивались предупреждением, что нарушителям угрожает тюрьма или расстрел.
К примеру, по приказу от 28 августа 1941г. населению предписывалось в пятидневный срок сдать грампластинки, содержание которых можно истолковать как советскую пропаганду, запрещалось исполнять такие же песни, изымалась советская литература, плакаты, карты, значки и другие материалы. Неисполнение данного предписания каралось тюремным заключением сроком до двух лет и штрафом от двух до двухсот тысяч лей.
Двухсоттысячная румынская армия к востоку от Днестра должна была содержаться за счёт ресурсов Транснистрии, захваченная территория грабилась беспощадно, практически обрекая местное население на голодную смерть.
Для бесперебойного продовольственного снабжения оккупанты попытались приспособить колхозную форму производства. Приказом в марте 1942 года колхозы превратили в «общинные хозяйства», совхозы в «государственные хозяйства», а навязанный «аграрный порядок» разорил сельское хозяйство и привёл к обнищанию крестьянства. Для всех жителей Транснистрии в возрасте от 16 до 60 лет была введена обязательная трудовая повинность, их труд широко применялся для принудительных работ военного характера и сельхозработ.
В левобережных районах Молдавии были разграблены и разорены все 228 колхозов, 8 совхозов и 14 МТС, повреждено 1069 жилых зданий, 23 мельницы и маслобойни, 44 клуба, 30 зданий детских садов и яслей, 1044 животноводческие фермы и другие постройки. К примеру, только по 36 колхозам Каменского района ущерб составил 630 млн. рублей. По воспоминаниям рыбницкой жительницы В.Вербицкой при отступлении из региона «оккупанты отметили свой уход новым размахом грабежей. Из колхоза им. Тимошенко забрали все плуги, бороны и сеялки, а один из них даже уволок из кузницы наковальню. Не брезгуя ничем, у жителей забирали даже велосипеды и швейные машинки».
Сельские жители были обременены непосильными натуральными налогами – поставками мяса, яиц, шерсти и других продуктов, при этом «невыполнение обязанностей влечёт за собой…заключение виновных в трудовые лагеря на срок от 6 месяцев до двух лет». Крестьяне должны были сдать все запасы шерсти, пряжи, льна, кожаных изделий и сырых кож. Осенью 1942 года власти потребовали в срочном порядке сдать для румынской армии тёплые вещи – свитера, шерстяные носки, валенки, шерстяные фуфайки. Одним из способов грабежа был навязанный сельчанам неэквивалентный, практически грабительский, обмен, когда сельхозпродуктов в обмен на товары первой необходимости – соль, спички, керосин, приходилось отдавать несопоставимое количество. Так, за один литр керосина – 7 литров молока, за коробку спичек – 13 яиц и т.п.
Оккупанты вынашивали чудовищные планы насильственного выселения русских, гагаузов, украинцев, болгар, поляков и других «меньшинств» с целью высвобождения земель и домов для будущих колонистов. Была произведена сплошная перепись недвижимости, скота, инвентаря и т.д. Чтобы заинтересовать румынских солдат в грабительской войне, в армии был распространён циркуляр, в котором говорилось: « В качестве вознаграждения за храбрость и преданность господин генерал Антонеску решил наделить землёй на освобождённых территориях тех, кто отличился в настоящей войне. Воинские части должны составить именные списки отличившихся офицеров, унтер-офицеров и солдат, заслуживающих быть наделёнными землёй, с указанием, в какой провинции желает быть наделённым землёй. Списки должны составляться воинскими частями каждые 15 дней».
Немалые усилия прилагались в деле румынизации молдавского населения, чтобы в нужном направлении видоизменить мировоззрение молдаван – предполагалось, что после победоносного окончания войны, при делёжке советских территорий перевоспитанные таким образом они будут служить доказательством «прав» Румынии не только в Бессарабии, но и на территории Приднестровья. Их этих же соображений проводилась румынизация имён и фамилий молдаван. Так, по новым правилам вместо русских, украинских и других имён должны были употребляться их румынские эквиваленты: Иван — Ион, Дмитрий — Думитру, Михаил — Михай. Чувствуя враждебность нерумынского населения, румыны предприняли попытку изменить этнический состав Приднестровья. Оккупанты начали подготовку к депортации неугодных.
Из сел Рыбницкого района, который румыны считали образцово-показательным, они выселили в Очаковский район более трех тысяч человек, заменив их переселенцами из Румынии, а также молдавским населением из других областей Украины. Завершить геноцид помешала Красная Армия, начавшая освобождение советской земли в 1943 году.
Политика оккупантов в области культуры заключалась в закрытии высших учебных заведений, введении высокой оплаты за обучение в средних школах, число которых резко сократилось. Как тут не вспомнить в этой связи о бесплатном образовании в СССР! В задачу школ входило воспитание детей в духе покорности оккупантам – «благодетелям» и ненависти ко всему советскому. В Бессарабии и Транснистрии было запрещено говорить по-русски. Уничтожалась литература на русском языке и в первую очередь советская.
Несмотря на это, в Транснистрии по- прежнему выходили периодические печатные издания на русском и украинском языках. Это было продиктовано языковой ситуацией в регионе с малым количеством населения, владеющего румынским языком. В школах Бессарабии и Транснистрии также шло обучение на русском и украинском, но правительство страны планировало постепенно перейти на румынский язык обучения. Для этого в каждый нерумынский класс дополнительно назначался один учитель-молдаванин, который обучал детей румынскому языку.
Были попытки подготовить кадры для румынизации края из местных уроженцев, так об этом сообщалось в газете «Молва» от 5 января 1943 года, издаваемой в Одессе на русском языке: «Одесский университет… студентов-молдаван свыше 250…губернатор предоставил им ряд привилегий…наибольшее число – на историко-филологическом факультете. Для них оборудованы общежитие и столовая».
Показателен в этом смысле тот факт, что и «Молва» и выходившая в столице Транснистрии «Одесская газета» выходили на русском языке, чтобы быть максимально понятыми населением. Лишь изредка включались материалы на румынском языке, как правило, это распоряжения и объявления подобного характера: « 12 марта 1943 г. Военно-полевой суд, заслушав дело Якова Краснопольского из Рыбницкого уезда, приговорил его к смертной казни за то, что, будучи евреем, он скрывался, уклоняясь от интернирования в гетто».
17 июля 1941 г., будучи в Бельцах, И. Антонеску распорядился о заключении в концлагеря всех евреев, находившихся на территории, оккупированной румынскими войсками. Во исполнение этого приказа в июле—августе на территории Молдавии было создано более 30 концлагерей, а также гетто, представлявшие собой городские кварталы, обнесенные колючей проволокой и охраняемые жандармами и войсками. В них заключили около 100 тыс. евреев.
На территории Транснистрии и Бессарабии были созданы около 20 гетто. Они находились в следующих уездах: в Рыбницком – 6, в Тираспольском – 3, а также в Дубоссарах и некоторых других местах.
Гетто в Рыбнице было создано в начале сентября 1941 года. На улицу Шолом-Алейхема согнали всех евреев, которые были расселены по 12 – 15 человек в одной комнате. Людей не кормили; молодёжь использовалась на принудительных работах. Гетто огорожено не было, но любой выход за его пределы и попытки приобрести продукты у местных жителей карались расстрелом.
После уничтожения нескольких сот евреев в конце июля 1941 года было создано гетто в Каменке, просуществовавшее до зимы 1941/42 года.
В некоторых городах, например в Тирасполе, гетто вновь возникает летом 1942 года. Сначала здесь было 100 узников, а к весне 1944 года их число превысило 800 человек.
В первые же дни без суда и следствия в Бендерах были зверски замучены сотни людей. Но наиболее массовой и чудовищной в истории геноцида евреев в крае стала Дубоссарская трагедия.
В конце августа 1941 г. в Дубоссары прибыла команда СС — 25 солдат во главе с фельдфебелем Вальтером Келлером, в подчинение которому поступила оккупационная Дубоссарская администрация.
Здесь в начале июля 1941 года был создан лагерь временного содержания, куда доставлялось еврейское население из многих мест – из Тирасполя, Кишинева, Котовска, Балты, Бендер и других городов. В начале войны не всем евреям удалось эвакуироваться вглубь страны, поэтому многие из них скрывались по селам, но позже, по приказанию местных властей, их доставили в Дубоссары. Для их уничтожения и был создан предназначен карательный отряд Келлера. В сентябре 1941 года он лично распорядился выкопать огромные по размерам ямы, для чего были согнаны и обитатели гетто, и жители окрестных сел. Было объявлено, что ямы, застланные соломой, нужны якобы для хранения картофеля.
А потом началось самое страшное… Весь сентябрь 41-го евреев расстреливали партиями по 10-12 человек. Мужчин – отдельно, женщин – отдельно. Перед расстрелом проводили так называемую “золотую” обработку – снимали ценные украшения, клещами рвали золотые зубы. Жертв ставили возле ям на колени, и палачи по команде старшего открывали огонь. Некоторые падали на дно сразу, а тех, кто оставался, сначала кололи вилами в живот и только потом сбрасывали вниз. Расстрелы длились по 5-6 часов в день. После заполнения ямы закапывали, но на несколько дней выставляли охрану, чтобы оставшиеся в живых не выбрались. И часовых не снимали до тех пор, пока земля полностью не оседала. Во дворе гетто, на территории табачной фабрики, целыми днями стоял ужасный крик и плач, женщины рвали на себе волосы, теряли сознание. Один из палачей, полицай Деменчук, после ареста в 1944 году, описывал это так: “Зрелище было ужасное. Когда мужчин отделяли от женщин, поднимался неистовый крик. Многие умоляли не расстреливать, но пощады не было никому. Стреляли мы группами по 20 человек. Дети у могил становились рядом с матерями. Грудных детей мать должна была держать на вытянутых руках в профиль, чтобы ребенок был на весу”. Таким образом, полицаи устраивали себе “развлечение”, одновременно стреляя и в мать, и в ребенка.
В 1946 г. члены Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию злодеяний фашистских захватчиков, при эксгумации тел казненных, обнаружили груды отдельно закопанных отрубленных рук и ног.
В 1980-х гг. был реконструирован временный памятник и создан мемориальный комплекс “Жертвам фашизма”. Его авторами стали скульптор Н.М.Эпельбаум и архитектор С.М.Шойхет.
Немало памятников и мемориальных мест отмечают места убийств, публичных казней и массовых расстрелов граждан Приднестровья.
Мы помним, мы скорбим.